29c42f24     

Росоховатский Игорь - Дорога К Вам



Игорь Росоховатский
Дорога к вам
Когда я впервые очнулся, то услышал несколько непонятных слов,
произнесенных разными голосами: "Замените витлавсановой...", "На
осциллографе...", "Включите второй биотрон..."
Я приоткрыл глаза. Надо мной наклонилась морда чудовища с блестящими
отростками, одним человеческим глазом и вторым - граненым и сверкающим.
Душная тьма надвинулась на меня...
Не знаю, сколько времени прошло, пока я очнулся вторично. В голубоватой
комнате, кроме меня, никого нет. С трудом приподымаюсь и вижу, что лежу...
на воздухе Трогаю его рукой - упругий, как матрац. Протягиваю руку и
нащупываю край этой воздушной постели. Дальше - пустота.
Сильно кружится голова. Опускаюсь на свою невидимую постель.
Не могу вспомнить, как попал в эту комнату. Зато хорошо помню вечернюю
Москву, извозчичью пролетку с откидным верхом и широкую спину. В памяти
возникают отрывки стихов, которые я писал при свете свечей, возвращаясь из
университетской лаборатории:
Мой милый друг, услышишь ли мой голос? Как птица, он в ночи крылами
бьет.
Словно наяву вижу ее тонкий профиль и гордо и удивленно приподнятую
бровь. Сердце сжимается от тоски, от предчувствия... Я вспоминаю ее
последнее письмо, пришедшее ко мне в ссылку: "Прощайте, мой любимый, мой
супруг. Благодарю бога, что наши дети уже взрослые и могут сами
позаботиться о себе..."
И опять вспоминаю листы, испещренные формулами, и стихи, которые
сочинял в припадках необузданной ярости против судьбы, против царя, против
нескладно устроенной жизни, в конце которой всегда - разлука. А вот еще
стихи:
И над пучиной вод, пронзая взором тьму, Над брегом забытья, над вечною
Вселенной Я, смертный человек, зажгу и воздыму Бессмертия огонь рукою
дерзновенной...
Когда я написал это?..
Собираюсь с силами, сажусь, опускаю ноги и нащупываю пол. Я одет в
какой-то блестящий серый комбинезон. У меня нет никакого плана действий.
Нужно узнать, где я, что со мной, расспросить людей. Вспоминаю морду
чудовища и содрогаюсь от омерзения.
Осторожно открываю дверь. Широкий длинный коридор залит солнечным
светом. Выхожу, иду, не зная куда.
Через несколько десятков шагов резко останавливаюсь. Передо мной в
стене коридора круглое окно. Сквозь него вижу троих людей у стены зала.
В центре группки - стройный человек с восточным смуглым лицом. Где-то я
уже видел это лицо и глаза - глубокие, грустные... К нему обращается
другой человек, молодой блондин. Когда он говорит, то сдвигает брови,
собирая морщины на переносице,- наверное, чтобы казаться старше. Слышу
такое, что лоб покрывается испариной.
- Уважаемый Ибн-Сина, кончим спор таким образом,- говорит молодой
человек смуглолицему и нажимает какие-то кнопки на стене.
Это лицо я видел на портрете, поэтому оно знакомо! Ибн-Сина - самый
знаменитый врач своего времени, крупнейший философ и естествоиспытатель!
Сколько раз, вглядываясь в его портрет, читая его научные труды и стихи, я
восхищался и завидовал ему. Но ведь он умер около восьми столетий назад...
Самые невероятные безумные мысли проносятся в моей голове.
Я думаю о том, во что никогда не верил, что высмеивал. "О, грешнику, ад
тебе уготован! Не поддавайся гордыне, не подымай длани на священную тайну
бы- тия!"- слышатся мне слова постоянного оппонента, тюремного священника
отца Андриана.
Что со мной происходит?
Между тем из стены выдвинулось несколько коробочек на тонких стержнях.
- Сейчас сравним ответы,- говорит молодой человек и громко произносит:
- Специфика Ибн-Сина. Спец



Содержание раздела